Причин этому, счевидно, несколько. Задумаемся, почему беспозвоночные имеют огромные размеры в море. Гигантские кальмары архетеотисы достигают десяков метров; большие размеры имеют крабы, такие как камчатский и особенно японский. Исполинские размеры имеют раковины тридакны, медузы цианеи. Если головоногие практически не имеют скелета, то моллюски, как тридакна, ракообразные имеют довольно массивный скелет.
Совершенно очевидно, что в наземных условиях эти представители беспозвоночных не смогли бы выжить вследствие силы тяжести.
Очевидно, что именно сила тяжести ограничивает максимальные размеры наземных беспозвоночных. Самыми крупными из них является тропический таракан, длина которого достигает 30 см.
Не последнюю роль здесь играет и способ дыхания. Насекомые, ракообразные не имеют легких, лишены дыхательных мышц, а дыхание у них осуществляется через трахеи. Поступающий пассивно через них воздух свободно циркулирует внутри организма, питая его кислородом. Очевидно, физическая нагрузка при движении и при перемещении своего довольно тяжелого тела и количество поступаемого кислорода определяют максимальные размеры тела наземного членистоногого.
Именно вследствие малой силы тяжести в воде у морских ракообразных размеры тела могут быть очень большими, как, например, у японского или камчатского крабов.
Что касается древних наземных членистоногих, особенно таких, как чудище эвриптерид - скорпион длиной до двух метров или гигантские тараканы длиной более 1 метра, которые были способны перелетать с места на место, стрекозы с размахом крыльев почти в 1 метр, то это можно объяснить тем, что в атмосфере палеозоя и мезозоя было более высокое содержание кислорода, а сама атмосфера была намного плотнее. Об этом свидетельствуют результаты исследований газовых включений в породах, сформировавшихся в эти упомянутые эпохи.
Следует отметить, что уже упомянутый исполинский скорпион, внешне не отличавшийся от своих нынешних потомков, был одним из первых, если не первым существом, появившемся на суше и обитал практически по всей Земле. Окаменевшие останки его находят как Норвегии, так и в Австралии